![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
Введение к интервью с Кобриным, помещённое в "Знание-Силе" в сокращённом варианте.
Ольга Балла
Кирилл Кобрин: От энтомологии смысла к литературе открытых возможностей
Знание-Сила. - № 3. – 2010.
«Как мне кажется, - начинает Кобрин одно из своих эссе, посвящённое Толкиену и Борхесу, - писать тут не о чем». Неизвестно даже, знали ли его персонажи друг о друге: ни одного свидетельства об этом нет, и автор предлагает читателю сойтись «на превращении взаимного неупоминания во взаимное незнание знаменитых литераторов». Именно это нужно и важно ему как предусловие собственных рассуждений. «Любопытно вот что, - пишет Кобрин, и это - характерное кобринский ход мысли, - одного писателя не любят за то, чего нет у другого. И наоборот». (Он имеет в виду «притчевость» или, скорее, «прямой символизм» Борхеса и совершенное отсутствие этого качества у другого властителя пусть не дум, но воображения ХХ века - Толкиена).
Толкиена и Борхеса, предположительно не слыхивавших друг о друге, не объединяет, разумеется, ничего - кроме, однако, времени появления на свет: в обоих случаях то был «игрушечный и упоительный fin de siècle - эпоха цилиндров и европейского декаданса, <…> Дрейфуса и Оскара Уайльда, маркиза Солсбери и Бердсли, президента Крюгера и Стивенсона», - и времени, в котором пришлось потом жить и писать: «эпохи “мягкого заката Европы”». Да ещё - принадлежности к одному культурному полю и втянутости в одну сеть читательских пристрастий. И что - этого вам мало?! Из «писать не о чем» вырастают три страницы плотных рассуждений о глубоких смысловых токах, объединяющих двух «абсолютно несхожих» и едва ли не в равной мере знаковых авторов ХХ века.
Кирилл Кобрин - фигура столь же редкостная в современном литературном пространстве, сколь, однако, и характерная. Причём характерная, пожалуй, куда более, чем те, кто ( Read more... )
См. также: Интервью с Кобриным.
Ольга Балла
Кирилл Кобрин: От энтомологии смысла к литературе открытых возможностей
Знание-Сила. - № 3. – 2010.
«Как мне кажется, - начинает Кобрин одно из своих эссе, посвящённое Толкиену и Борхесу, - писать тут не о чем». Неизвестно даже, знали ли его персонажи друг о друге: ни одного свидетельства об этом нет, и автор предлагает читателю сойтись «на превращении взаимного неупоминания во взаимное незнание знаменитых литераторов». Именно это нужно и важно ему как предусловие собственных рассуждений. «Любопытно вот что, - пишет Кобрин, и это - характерное кобринский ход мысли, - одного писателя не любят за то, чего нет у другого. И наоборот». (Он имеет в виду «притчевость» или, скорее, «прямой символизм» Борхеса и совершенное отсутствие этого качества у другого властителя пусть не дум, но воображения ХХ века - Толкиена).
Толкиена и Борхеса, предположительно не слыхивавших друг о друге, не объединяет, разумеется, ничего - кроме, однако, времени появления на свет: в обоих случаях то был «игрушечный и упоительный fin de siècle - эпоха цилиндров и европейского декаданса, <…> Дрейфуса и Оскара Уайльда, маркиза Солсбери и Бердсли, президента Крюгера и Стивенсона», - и времени, в котором пришлось потом жить и писать: «эпохи “мягкого заката Европы”». Да ещё - принадлежности к одному культурному полю и втянутости в одну сеть читательских пристрастий. И что - этого вам мало?! Из «писать не о чем» вырастают три страницы плотных рассуждений о глубоких смысловых токах, объединяющих двух «абсолютно несхожих» и едва ли не в равной мере знаковых авторов ХХ века.
Кирилл Кобрин - фигура столь же редкостная в современном литературном пространстве, сколь, однако, и характерная. Причём характерная, пожалуй, куда более, чем те, кто ( Read more... )
См. также: Интервью с Кобриным.
