Примечания к ненаписанному

ОБЩИЙ ИТОГ
http://yettergjart.livejournal.com/57443.html

Итак: “неявное” знание, воплощенное в письме - это знание, в конечном счёте, обо всём культурном целом и его текущем состоянии. Кроме того, почерк является также одной из форм “свёрнутого”, телесно переживаемого знания человека о собственных психологических особенностях, личностном опыте, социальном статусе. Причём оно далеко не всегда и далеко не полностью может быть “эксплицировано”, переведено без остатка на другие языки. Хотя усилия, на это направленные, как правило, оказываются плодотворными, они обречены на то, чтобы никогда не достигать вполне своей конечной цели. Это - знание, предназначенное именно к мускульному переживанию и графическому воплощению. Оно может быть также пережито и так или иначе истолковано другим человеком на основе восприятия, которое по своему типу и, вероятно, по своим механизмам ближе всего к восприятию художественных, эстетических явлений. Внешние же формы этого знания - как самого почерка, так и его интерпретаций - поддаются рациональному описанию и анализу, в том числе и в своём историческом развитии.

= НУ ВОТ И ВСЁ! =

Casus graphologiae-2
http://yettergjart.livejournal.com/57045.html

Первые признаки серьёзного внимания к почерку связаны с именем И.К.Лафатера. Почерком его заинтересовал Гёте, который сам собрал большую коллекцию автографов и не сомневался, что “почерк непосредственно связан со всем существом человека, с условиями его жизни, работы, с его нервной системой, поэтому наша манера писать носит на себе такую же несомненную печать индивидуальности, как и всё, с чем нам приходится соприкасаться”. Он, однако, был уверен также и в том. что на основе одного только почерка заключений об особенностях пишущего делать нельзя: надо привлекать с ним вместе мимику, интонации, движения тела и т.п. - поэтому сам он никогда не пытался исследовать зависимости между почерком и личностью. Лафатер на это отважился. В его книге “Фрагменты физиогномики, предназначенной для того, чтобы способствовать познанию человека и любви к человеку” (4 тома, 1775-1778) почерку был посвящён большой раздел. Основной механизм, работавший при осмыслении Лафатером почерка и ставший впоследствии традиционным для графологии) - аналогизирование. Он нашёл возможным распространить на почерк свои физиогномические представления. Подобно физиономии, считал он, почерк должен иметь национальные особенности, а также находиться в соответствии с речью и походкой. Лафатеру же принадлежат первые попытки “точного” описания составных частей букв: их формы, округлости, высоты, широты, положения, связанности, расстояния между буквами и строчками, прямоты или наклонности, чистоты (аккуратности), “лёгкости” или, напротив, грубости (“простоты”, “крепости”) письма. Употреблявшиеся и при этом слова могут быть названы зачатками терминологии - а, следовательно, и определённой “оптики” видения предмета. Для понимания почерка очень характерно, что Лафатер, при всей своей безусловной установке на аналитизм, подходил к объекту своего рассмотрения главным образом путём “общего вчувствования”. Совсем не случайно то, что именно так поступали и многие другие - в том числе и совершенно не зависимые ни друг от друга, ни от традиции - интерпретаторы. Это указывает и на специфику почерка как объекта восприятия, и на специфику самого этого восприятия, которая очень во многом определяется особенностями объекта.
( Read more... )

СТИЛЬ КАК ОБЪЕКТ СМЫСЛОВЫХ ПРОЕКЦИЙ
http://yettergjart.livejournal.com/56547.html

С точки зрения того, как представления, оформлявшие многие жизненные явления соответствующего времени, сказываются на судьбах почерков, любопытна история так называемого гуманистического письма. Оно возникло и оформилось в Италии с конца ХV века (подпадает и под стилистическое, и под смысловое определение Ренессанса) - и потом легло в основу практически всех европейских письменностей, использующих латинский алфавит (немцы, с их готикой и неоготикой, сопротивлялись дольше всех, но в конце-концов приняли это и они), и даже русской современной (начиная с рубежа ХVIII-XIX веков) почерковой графики. Причём всё это касается не только рукописных почерков, но и типографских шрифтов. Так вот, письмо, называемое гуманистическим книжным и возникшее, на самом деле, значительно раньше гуманизма как такового - было принято гуманистами за античное. Это и способствовало и усердному его пестованию, и множеству ценностных проекций на него.
( Read more... )

“КЛАССИКА” И “НЕКЛАССИЧЕСКОЕ” В ПОЧЕРКАХ
http://yettergjart.livejournal.com/55951.html

Как и к другим культурным явлениям, к почерковой графике приложимо понятие “классики” - а, значит, и “неклассического”. Правда, вполне возможно, что это относится только ко времени воздействия на почерк “больших стилей” - и восприимчивости его к этому воздействию. В сегодняшних европейских почерках классические формы если и присутствуют, то лишь рудиментарно.

Чтобы представить себе, что такое классика в почерковой графике, вспомним, что для европейской графической культуры одной из классических, парадигматических форм является капитальное, монументальное письмо. Таким его сделала “ясность” и “простота” форм, их доходящая до очевидности чёткость - что, видимо, ассоциируется с понятием “классики”, по крайней мере в европейском сознании. Этой ясностью и простотой капитальное письмо обязано отнюдь не рациональному, сознательному проектированию, а материалам - камню и металлу - на которых оно существовало изначально и, соответственно, орудия их обработки, резцу и молотку, с их явно ограниченным диапазоном графических возможностей. Письмо это использовалось для торжественных и важных надписей - несло значимые сообщения. Это связало представления о его формах с выделением существенного, с графическим акцентом на нём. В свою очередь, такое представление повлияло на судьбу стиля. Когда монументальное письмо было перенесено вначале на папирус, затем на пергамен и бумагу, то есть на материалы с совсем другими формообразующими возможностями, его принесённая извне форма определила функцию этого стиля в книжной графической среде, с её специфическим кругом задач. Поскольку оно сохранило свои основные, стилистически значимые, формы, медленные по типу выполнения - беглое, активное и обильное использование его в основном тексте затруднялось. Его формы, ещё и под влиянием “встроенного” в их образ представления о важности, были сохранены для инициалов, титулов и заглавных строк - и, таким образом, представления об их “важности” ещё закрепились традицией употребления.
( Read more... )

СКОРОСТЬ ГРАФИЧЕСКИХ ПРОЦЕССОВ КАК ПОКАЗАТЕЛЬ КУЛЬТУРНЫХ ТЕНДЕНЦИЙ
http://yettergjart.livejournal.com/55426.html

В разных функциональных ареалах графики скорость происходящих изменений различна. В сфере бытового письма - наиболее подвижной и наименее регламентированной, она, пожалуй, больше всего, поэтому обретение и преодоление форм почерковой графики происходит, в основном, здесь. Особенно это касается курсивов, увеличивших, благодаря своим структурным особенностям, скорость письма вообще. Между скоростью письма и скоростью его эволюции можно предположить известную зависимость - не исключено, что и прямую.

Известно, что в русском ХVIII веке развитие рукописной графики было более последовательным, преемственным, медленным, чем образцов-схем, лежащих в основе типографского шрифта. Последний с петровской реформой сделал радикальный скачок, а скоропись ещё по крайней мере три четверти века развивалась в традициях предшествующего столетия! То есть, ХVII век в рукописях задержался заметно дольше, чем в книгах.

Подобно этому, в русских литургических памятниках - в уставной, стилистически выдержанной графике - вплоть до ХIV века сохраняются варианты букв XI-XII века, ещё домонгольские. При том, что в то время эволюционные процессы в русской графике вообще медленны, в этом стилистическом ареале они медленнее всего. Кроме того, важно, что с выполнением подобных текстов в религиозных культурах вообще связано чувство сакральности письма, почти ритуальной значимости самих его форм, которые поэтому должны бережно сохраняться и внимательно воспроизводиться.
( Read more... )

http://yettergjart.livejournal.com/54988.html

ВИДЫ ГРАФИЧЕСКИХ УСЛОВНОСТЕЙ: “ТРАДИЦИИ”, “ФОЛЬКЛОР”, “ИНЕРЦИИ”. ИХ СООТНОШЕНИЕ И РАЗЛИЧИЕ.

Давление всей массы культуры на почерк “отпечатывается” в ней в форме “графических условностей” - распространенных в той или иной мере графических решений. Именно та особенность почерковой графики, что многое в ней определяется не жёстко-однозначными зависимостями, а сложными комплексами “случайностей” - делает ее восприимчивой к многообразным культурным воздействиям. Со временем “случайности” могут затвердевать в традиции, в том числе тщательно соблюдаемые. Вообще, в той мере, в какой письмо спонтанно и нерефлектируемо, оно может развиваться совершенно непредсказуемым (а то и необъяснимым) образом. Например, вряд ли какими-либо логическими соображениями или необходимостью было вызвано то, что в латинском письме римского времени “r” и “s” имели подстрочные элементы, тогда как теперь они умещаются на строке, а “t” вначале умещалось на строке, а позже “отрастило” надстрочный элемент. Всё это - примеры графических условностей, которые, похоже, бывают нескольких видов.

Тип письменности, или алфавит - собственно, первая из графических условностей, дающих основы для почерка. (Он должен быть отнесён, безусловно, к “традициям”). Он задает почерку самую исходную схему для интерпретации, совокупность возможностей и невозможностей, первичную структуру будущих движений. Обыкновенно это делается опосредованно - через пропись (или то, что ей в данной культуре соответствует). Пропись и есть исходная интерпретация алфавита для целей рукописной практики. В каждом типе письменности, в структуре употребляемых знаков заключены возможности определенной стилистической обработки, которые выявляются и отчасти изменяются рукописной практикой.
( Read more... )

В бумажном виде это опубликовано вот тут: Альтернативные миры знания / Под ред. В. Н. Поруса и Е. Л. Чертковой. – СПб.: РХГИ, 2000, с. 171-219.

В электронном - выкладывалось в основном журнале: http://yettergjart.livejournal.com/54502.html

К сожалению, сюда не поместились подстрочные примечания (они почему-то пропадают при копировании текста из вордовского файла). И ещё - образцы букв, которые при печатании на бумаге приходилось врисовывать от
руки.


О.А. Балла
(с) 1999 г.

ПОЧЕРК КАК НЕЯВНОЕ ЗНАНИЕ: АСПЕКТЫ ПРОБЛЕМЫ

Почерк - один из языков тела, формируемых культурой. Он не хуже прочих языков строится по вполне жестким правилам, но его языковая природа осознается значительно менее, чем у многих других культурных языков. Существенная черта “инкорпорированного” в почерк знания - его неявность: оно не доводится до сознания, и тем не менее послания, выраженные в этом языке, прочитываются носителями данной культуры без труда и с достаточной полнотой. Благодаря набору специфических механизмов, лежащих на пересечении психофизиологического и культурного, почерк способен усваивать влияние на него культурного целого и моделировать его особенности. Ниже мы хотели бы указать на некоторые черты почерковой графики, которые позволяют воспринимать ее как поверхностную проекцию глубоких, структурных процессов, происходящих в культуре.

Культурная значимость и культурная определенность письма, его смысловая насыщенность создается тем, что оно, особенно в культурах допечатных - разновидность коммуникации и подчиняется социально значимым требованиям, условностям, запретам того же типа, что и всякое коммуникативное поведение. Таким образом, эстетика почерковой графики делается частным случаем и инструментом ее этики.

С невербальностью и неявностью заключенных в почерке смыслов связана возможность очень разнородных его интерпретаций (и психологических, и культурологических), которые способны по своему объему далеко превосходить набор непосредственно наблюдаемых графических признаков. Неизбежна при этом и затрудненность - в ряде случаев и вообще невозможность - однозначной проверки таких интерпретаций и жёсткого закрепления за признаками почерка тех или иных значений. Принципиально неполная соизмеримость почерка и его восприятия, как явлений образной сферы человека, с вербальной, рациональной его сферой - способна быть практически неисчерпаемым источником и стимулом развития связанных с почерком смысловых процессов.

Понимание причин восприимчивости почерка к разнообразным смысловым проекциям, его способности провоцировать интерпретации, вообще те или иные реакции на себя, - понимание его в качестве полноценной культурообразующей силы - по сути, еще совсем не решенная задача. К такому пониманию могло бы привести представление о закономерностях формирования почерка под давлением различных культурных сил. На описательном уровне близкие к этому задачи традиционно решает палеография; характер их постановки и решения обусловлен, разумеется, ее собственными целями.
( Read more... )