![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
О Европе: задание, вызов, конфликт
Dec. 31st, 2012 09:43 amОльга Балла-Гертман
О Европе: задание, вызов, конфликт
http://www.svoboda.org/content/article/24805883.html
Чеслав Милош. Родная Европа. – Москва-Вроцлав: Летний сад; Коллегиум Восточной Европы им. Яна Новака Езёранского, 2011. – 288 с.
Чеслав Милош пишет о том, как он – безусловный, в нашем представлении, европеец, а то, пожалуй, даже и образцовый гражданин мира, – чувствовал себя в Европе чужим. «Признается он в этом или нет, – пишет Милош, – польский эмигрант в странах Западной Европы чувствует внутреннее неудобство. Нас там не ждали. Приезжаем из краев, без которых, провались они вдруг сквозь землю, мир продолжал бы спокойно идти своим путем». В самой сердцевине Европы он ловил себя на парадоксальном, двойственном самоощущении «туземца и чужестранца разом». Причем по собственному-то чувству – даже по самому убедительному, телесному, на уровне восприятия запахов – он был вполне европеец. Однако его окружение судило явно иначе. «Стоит, – говорит он чуть ниже‚ – <…> оказаться рожденным здесь, в Европе, но на менее истоптанных северных или восточных ее околицах, чтобы тебя сочли новоприбывшим из Полночных Краев, о которых известно только то, что там холодно».
И что же это значит: родные края Милоша (а родился он, один из важнейших польских поэтов ХХ века, в Литве, в тогдашней Ковенской губернии, а это в представлении человека из глубины России – самая что ни на есть Европа, как иначе?) не вписывались в образ «настоящей», «полноценной» Европы? Не были втянуты в орбиту европейского самосознания? Но как в таком случае проходят границы такой Европы, кто их проводит? Кто принимает нас в европейцы? Почему этим «рисующим границы» и «принимающим в клуб» мы должны доверять больше, чем собственному восприятию?
И что, в конце концов, значит ( Read more... )
О Европе: задание, вызов, конфликт
http://www.svoboda.org/content/article/24805883.html
Чеслав Милош. Родная Европа. – Москва-Вроцлав: Летний сад; Коллегиум Восточной Европы им. Яна Новака Езёранского, 2011. – 288 с.
Чеслав Милош пишет о том, как он – безусловный, в нашем представлении, европеец, а то, пожалуй, даже и образцовый гражданин мира, – чувствовал себя в Европе чужим. «Признается он в этом или нет, – пишет Милош, – польский эмигрант в странах Западной Европы чувствует внутреннее неудобство. Нас там не ждали. Приезжаем из краев, без которых, провались они вдруг сквозь землю, мир продолжал бы спокойно идти своим путем». В самой сердцевине Европы он ловил себя на парадоксальном, двойственном самоощущении «туземца и чужестранца разом». Причем по собственному-то чувству – даже по самому убедительному, телесному, на уровне восприятия запахов – он был вполне европеец. Однако его окружение судило явно иначе. «Стоит, – говорит он чуть ниже‚ – <…> оказаться рожденным здесь, в Европе, но на менее истоптанных северных или восточных ее околицах, чтобы тебя сочли новоприбывшим из Полночных Краев, о которых известно только то, что там холодно».
И что же это значит: родные края Милоша (а родился он, один из важнейших польских поэтов ХХ века, в Литве, в тогдашней Ковенской губернии, а это в представлении человека из глубины России – самая что ни на есть Европа, как иначе?) не вписывались в образ «настоящей», «полноценной» Европы? Не были втянуты в орбиту европейского самосознания? Но как в таком случае проходят границы такой Европы, кто их проводит? Кто принимает нас в европейцы? Почему этим «рисующим границы» и «принимающим в клуб» мы должны доверять больше, чем собственному восприятию?
И что, в конце концов, значит ( Read more... )
