gertman: (lenivec)
[personal profile] gertman
Осторожно: счастье!

Ольга Балла

Психология: Идеи на каждый день. - № 11. - 2009. [Опубликовано под редакционным заголовком "Жизнь удалась?"]

«Мы полагаем, что следующие истины являются очевидными: все люди созданы равными; они наделены Творцом определенными неотъемлемыми правами, среди которых жизнь, свобода и стремление к счастью.»
Декларация независимости США

«Будет людям счастье, счастье на века,
У советской власти сила велика.»
Владимир Харитонов. Марш коммунистических бригад

«Ты можешь быть творцом собственного счастья, вменить себе в долг быть счастливым.»
Норман Винсент Пил. Сила позитивных мыслей

«Что есть счастье, и что есть несчастие, милый
Вы мой? Не пасуйте, ответ незатейлив: счастие - это когда оно есть.»
Саша Соколов. Между собакой и волком


«Счастье» (оно же – то, что психологи на своём языке, немногим более конкретно, называют «субъективным благополучием») – это здесь и сейчас (о, так было далеко не всегда!) своего рода культурная норма. А где норма – там и культурный прессинг.

Представление о том, что «надо» быть счастливым, буквально витает в воздухе. Оно даже и доказательств не требует, прочно заняв место среди очевидностей. Кто несчастлив, тот неудачник. У того жизнь как бы не вполне состоялась, даже если в ней было много событий, достижений, удач: сказать о своей жизни что-нибудь вроде «Всё было, а вот счастлив не был» - это же по сути перечеркнуть её. И наоборот: если человек, намыкавшийся, настрадавшийся, многое и многих потерявший, скажет о своей жизни: «А всё-таки я был счастлив!» - всё, считайте, он её оправдал. Все потери, трагедии, поражения получили смысл и выстроились в перспективе этого смысла.

Мудрено ли, что на разных языках современного мира в таких количествах издаются – и, несмотря на всю свою сомнительную эффективность, неизменно пользуются спросом – разного рода практические руководства к тому, как самостоятельно изготовить счастье из подручного материала? – как осчастливить себя, других, социум в целом, всё человечество… В ответ на запрос потребителя (культивируемый, разумеется, запрос, но поди-ка покультивируй то, для чего не находится благодатной и восприимчивой почвы!) развернулась целая индустрия счастья, огромный рынок психотерапевтических и оккультных техник и практик, которые учат его достижению. По запросу «счастье» Гугл выдаёт множество ссылок такого рода, и среди первых - сайт с таким, например, очень показательным названием: «Технология счастья: Психология успеха на каждый день». Ключевые здесь – слова «технология» и «успех». Даже если счастье не в каждом случае синонимично успеху, их отождествление несомненно принадлежит к, так сказать, смысловому мэйнстриму нашей культуры.

Мы вполне можем говорить о настоящей тирании счастья в современных западных обществах. А с нею – и о «неврозе счастья»: о – вполне себе культурообразующем - страхе перед несчастьем, понятым не просто как страдание (страдать, согласитесь, по доброй воле никто никогда не хотел – разве что ради некоторого будущего, личного ли, всеобщего ли, так или иначе понятого «счастья». Вот это совсем другое дело!) Несчастье – отсутствие «счастья» - понимается как человеческая неполнота, как несоответствие некоторым очень важным ценностям.

«Счастье» - светский аналог спасения души для постхристианских культур, в которых религия (кстати, находившая для страдания вполне убедительную смысловую ячейку) уже не оказывается основным источником жизненных ориентиров – и в которых уже не находится, однако, другого источника для таких ориентиров, который был бы столь же всеобщим.
Да, мало с чем связан такой культурный прессинг. Более того: не исключено, что все остальные культурные прессинги связаны с ним и эффективны именно благодаря ему.

«Счастье», к которому-де человек призван, является людям под разными масками – к какой ты восприимчив, такой оно к тебе и обернётся. Это великодушное понятие позволяет связывать себя и с романтической любовью, и с аскетически-усердным трудом, и с независимостью, и со служением общему делу, и с борьбой, и с тихим уединением, и с самоутверждением, и с самоотрицанием, и с деньгами, и с честной бедностью, и с телесным здоровьем, и с духовным богатством. В общем, оно способно подчинить себе едва ли не любые мыслимые идеалы – и крайне пластично в своих определениях. Уже у блаженного Августина мы встретим 289 различных толкований счастья. В эпоху Просвещения, которую проблема счастья вообще чрезвычайно волновала, было написано полсотни (если вдуматься – не так уж и много) трактатов на эту тему. А уж дальше, сами понимаете, – больше.

Нет, смысловое ядро во всём этом разнообразии несомненно прослеживается. Что бы люди ни признавали источниками счастья, они в любом случае связывают с ним высокую степень выраженности положительных эмоций и удовлетворенность жизнью. Ну разве ещё отсутствие эмоций отрицательных.

Само существование вопроса о том, «что вы вкладываете в понятие счастья?» (так он был поставлен на одном из бесчисленных интернет-форумов, где люди обсуждали экзистенциальные проблемы), сама возможность такого вопроса заставляет задуматься о том, что «счастье» - это заведомо пустая ячейка, специально предназначенная к тому, чтобы в неё что-то вкладывалось. Это то самое свято место, которое не способно быть пустым по определению, даже если человек восклицает в ответ, что счастья нет и всё это выдумки. «Нет», стало быть, чего-то достаточно определённого, иначе как узнать, что его нет? Вкладываемое же оказывается, как правило, максимально разнородным.

«Счастье» - к несчастью своему – чрезвычайно, просто до взрывоопасности легко идеологизируемое понятие. Оно, на редкость восприимчивое к накачиванию его разного рода внеположными ему – и противоположными друг другу – концептами, оказывается универсальной приманкой, - которую, более того, люди подвешивают перед собой сами.
Потребительское общество, скажем, культивирует в человеке ту идею, что счастье – в обладании и потреблении (а заодно и в – почему-то тесно переплетённых с ними – тихих семейных ценностях). Люди охотно верят. Тоталитарные общества внушают своим гражданам, что оно вовсе даже в служении государству и возможно более полной самоотдаче Большому Общему Делу. Опять верят! Нет, кажется, более эффективного способа добиться от людей нужного поведения, чем пообещать им – желательно как можно менее конкретизированное – «счастье»: были бы только приложены усилия.

И никому при этом обыкновенно нет дела до того, что, если как следует всмотреться, действующие представления о счастье оказываются очень уязвимыми. Они попросту никакой критики не выдерживают (правда, это их и не заботит – они не для того существуют, чтобы быть подтверждёнными). Прежде всего, вопреки распространённому мнению, стремление к счастью как к своего рода самоцели (и уж тем более – понимание его как неотъемлемого и естественного права!) было свойственно людям отнюдь не во все времена. Оно – характерная черта западных культур, восходящая в своих классических формулировках всего-то навсего к эпохе Просвещения (это ей мы обязаны знаменитыми словами о «стремлении к счастью» из Декларации независимости США, которая и поныне так или иначе влияет на массовое сознание нашего американизированного мира). Кроме того, вопреки убеждениям непрофессионалов в «неизмеряемости» и «неисчислимости» счастья, психологи уже не первое десятилетие благополучно исследуют, как оно устроено.

О том, что им удалось выяснить, можно узнать из вполне репрезентативной, выдержавшей уже два издания книги британского психолога Майкла Аргайла «Психология счастья» , которая суммирует огромное количество таких исследований. Так, учёные из США Кинг и Напа (King & Napa, 1998) на двух выборках респондентов-американцев, обитателей Среднего Запада, показали, что в их глазах, оказывается, для «хорошей жизни» счастье значит куда больше, чем деньги, нравственная добродетель и даже возможность попасть в рай! Их коллеги-британцы Скевингтон, Мак-Артур и Сомерсет (Skevington, MacArthur, & Somerset, 1997), изучив несколько фокус-групп в своей стране, обнаружили, что счастье здесь признается важнейшей составляющей качества жизни — важнее тех же денег, сексуальной жизни и даже здоровья. С другой стороны, энтузиазм, с которым люди участвуют в лотереях и телешоу, где можно выиграть большую сумму денег, - по мысли Аргайла, несомненное свидетельство, того, что многие верят в способность денег решить их проблемы и сделать своих обладателей счастливыми.

Психологи нашли вполне статистическое подтверждение тому, что рост доходов не так уж существенно влияет на удовлетворенность жизнью: для некоторых выигрыш в лотерее имеет попросту негативные последствия, а богатые ничуть не счастливее тех, чьи доходы не превышают средний уровень, - хотя, действительно, как и следовало ожидать, очень бедные люди наименее счастливы. Менее всего счастлив тот, кто более всего озабочен денежными вопросами, - и, надо полагать, наоборот – независимо от уровня своего дохода как такового. В богатых странах, где, судя по опросам, уровень счастья вообще в целом выше, чем в бедных, для чувства синонимичной счастью «удовлетворённости жизнью» очень значимы образование и принадлежность к определенному социальному классу. От наличия в семье детей счастье, как ни странно, тоже зависит не так уж сильно, как принято верить. И совсем, казалось бы, удивительное: пожилые люди обыкновенно счастливее молодых.

Выяснили и то, что, хотя восприятие жизни человеком в немалой степени действительно поддаётся регулированию, некоторые факторы счастья-удовлетворённости - например, особенности личности - являются врожденными и под сознательный контроль не подпадают в принципе. Счастье вполне устойчиво связано с определенными личностными характеристиками - такими, как экстраверсия и нейротизм. Значим и стиль мышления: у счастливых людей практически всегда - более высокая самооценка, чувство контроля, оптимизм и чувство цели, обусловленное наличием четких ориентиров (какими бы те ни оказывались).

Впрочем, с этим последним уже можно работать, что психологи вполне успешно и делают – помогая своим клиентам выработать то самое, что зовётся более «позитивным» подходом к жизни. (Тут-то клиенты и втягиваются в «индустрию счастья», поддерживая её бесперебойное функционирование.)

Французский писатель Паскаль Брюкнер несколько лет назад не поленился посвятить целую книгу анализу зависимости современных европейцев - в числе которых, стоит помнить, и мы с вами - от «счастья». Вернее, от навязчивого стремления к нему, объявленному, при всей фатальной неконкретности этого понятия, ведущей жизненной ценностью. Книжка, правда, довольно прямолинейная и скорее публицистичная – обличающая внутреннюю противоречивость и, в конечном счёте, неправильность всего комплекса ценностных установок нынешних европейских обществ с их культом успешности, здоровья и того самого счастья.

О том, в какой степени эти ценностные установки «неправильны», можно спорить, тем более, что вряд ли мы отыщем в истории человеческое общество, ценности которого были бы совершенно непротиворечивы, не базировались бы на некоторых непрорефлектированных иллюзиях, не давили бы на человека и не травмировали бы его – которым можно было бы вполне соответствовать да ещё и без насилия над собственным естеством. Наше «стремление к счастью» в этом смысле ничуть не хуже.

Однако, кажется, по меньшей мере в одном Брюкнер точно прав: в жизни есть вещи более важные, чем счастье. И только поэтому, единственно благодаря этим «более важным» вещам – чем бы те ни были – есть оно само.

Счастье – чувство полноты и своеобразной «точности» жизни – «эпифеномен», побочный продукт. Оно достигается всегда по касательной, никогда не прямо. Оно, видимо, по самой своей природе таково, что не может быть целью – недаром же оно только и делает, что ускользает, недаром продолжает оставаться столь неопределимым, несмотря на многочисленные попытки его определить со времён, по меньшей мере, Аристотеля. Когда же оно ею становится, то до изумления легко, быстро, а главное - совершенно незаметно подменяется чем-то другим. И тут уж с человеком – его собственными руками – можно сделать едва ли не всё, что угодно.

Иными словами, если вам уж так хочется счастья – постарайтесь, по крайней мере, стать свободными от задачи быть счастливыми.
This account has disabled anonymous posting.
If you don't have an account you can create one now.
HTML doesn't work in the subject.
More info about formatting

April 2013

S M T W T F S
 12345 6
7891011 1213
14151617181920
21222324252627
282930    

Most Popular Tags

Style Credit

Expand Cut Tags

No cut tags
Page generated Jun. 14th, 2025 06:33 pm
Powered by Dreamwidth Studios